— Вот, они были отложены к празднованию рождества и вообще, да Вам сейчас деньги нужнее.

Сашка вытаращил на нее глаза: — "Елы-палы! А как же россказни о поголовной прижимистости немцев?". Потом заулыбался и попытался отказаться от денег ("Да может, это я у них всех выиграю!"), но хозяйка оказалась вполне практична ("Ну и хорошо; а если нет, будет чем все-таки расплатиться"). Сашка понял, что деньги лучше взять, и вдруг в порыве чувств расцеловал добрую женщину в обе щеки.

Зря он затаривался талерами: в Ганновер, на свою родину приехала София Доротея, дочь Георга 1-го и вдова первого короля Пруссии Вильгельма (а также мать той самой Анны Амалии). Узнав, что вечером обычного карточного сборища не будет, Сашка повернулся на выход, но мажордом его придержал: "Вас, герр Чихачефф, просили ожидать в малой гостиной". Прошел в совершенно пустую гостиную и сел в кресло. Откуда-то вынырнул слуга с подносом, на котором были те же бутерброды, бутылка токайского (он вчера успел похвалить его Каролине) и бокал. "Правда что ли наметила меня в фавориты? — задал себе в пятый раз этот вопрос Сашка. — Вот нравы у них, натуральный матриархат". Он вдруг вспомнил Милочку, потом Марину и налил себе вина.

Но вот снова появился мажордом и попросил следовать за ним. Чуть поддатый Сашка поднялся и, стараясь ступать ровно, прошел анфиладу комнат и вдруг очутился в большом парадном зале, хорошо освещенном люстрами, в котором находилось несколько групп людей. Одна группа роилась в тупиковом конце зала и состояла из музыкантов и, вероятно, артистов, так как они были одеты в богатые, но странные одежды, которые спустя минуту Сашка отнес к эпохе Людовика 14. Многочисленная группа в центре зала состояла, видимо, просто из горожан, хоть и избранного круга. Наконец, малочисленную группу справа от Сашки образовали высшие аристократы, владельцы и гости замка. Сориентировавшись, он двинулся было в центр, но мажордом опять вмешался и указал идти направо. "М-мучители! — затосковал Сашка — Ну, погодите, недолго вам осталось. Аристократов на фонарь!". Но повернул и подошел и с максимально возможным изяществом поклонился, копируя стиль незабвенного Андрея Миронова. — Вот какой он, этот москови-ит! — протяжно произнесла сидящая в кресле пожилая, но еще дородная и даже холеная женщина в пышном платье цвета желтой китайской розы, с широкой белой лентой через плечо, на которой отсвечивали гранями драгоценные камни красного цвета. — Весьма развязен, но кажется забавным.

Хмель окончательно слетел с растерянного попаданца: — "Что я, блин, в самом деле! Тут сплошное почитание требуется, а я лихость проявляю…."

— Наверно, это национальная черта всех россиян, — вставила свои 5 копеек доча, Анна Амалия. — Зато они умеют бороться с медведями….

— Они со всеми успешно борются, судя по тому, что раскинули свою империю меж трех океанов, — вступилась за своего протеже Каролина.

— Вы так рьяно за русских пикируетесь, — опять изрекла гранд-дама. — Дайте и гостю что-то сказать по поводу соотечественников.

— Русские мужики действительно борются с медведями, когда они по осени в поисках добычи лезут к ним в дома, — веско, медленно произнес Сашка. — Даже если медведи оденут кивера и ботфорты, мужики их не испугаются….

Слова его некоторое время висели в молчании, а потом София Доротея просто захохотала: — Отбрил! Заступился! Погрозил прусскому медведю! Теперь вижу, что напрасно Каролина просила его не обижать. Он сам кого хочешь обидит! Так ведь, герр Чихачефф?

— Только не женщин, — стал плести свои обычные басни Сашка, все более и более улыбаясь — Когда я погружаюсь взглядом в глубины прекрасных женских очей, вдыхаю присущие только женщинам чудные ароматы, перебираю нежные пальчики или прикасаюсь к мягкой женской талии — я тоже становлюсь совершенно мягкотелым: вроде теленка, который ищет материнскую грудь, а попадает то к шее, то в подмышку, а то и в трепетное межножие….

Тут его панегирик женским прелестям был заглушен раскатистым смехом Софии Доротеи, к которой чуть спустя присоединились слегка сбрендившие Каролина и Анна. Захохотал и находившийся тут же герцог Камберлендский.

— Ну, потешил! — отдышалась гранд-дама. — Виртуоз, певец Эроса, проводник Амура…. Сколько лет-то тебе, греховодник?

— Двадцать второй пошел, — чуть прибавил себе возраст Сашка.

— И скольких дев ты вот в этакой манере уже соблазнил?

Сашка дурашливо поднял глаза к потолку, а руки к плечам и стал беззвучно шевеля губами считать, загибая при этом пальцы на руках. Дойдя до 10, он беспомощно оглянулся, вдруг ухватил руку стоящего неподалеку Эрнеста фон Вальмодена и стал считать пальцы на ней, но тот вырвал руку. Сашка развел руками (мол, не удалось досчитать), и все вновь рассмеялись.

— В моем театре не хватает комиков, — улыбаясь, продолжила София Доротея — Не желаете ли присоединиться, герр Чихачефф? Я актерам очень хорошо плачу и их не обижаю. Например, некоторые мои фрейлины одаривают их любовью. Это ли не рай в Вашем понимании?

— В моем понимании, Ваше величество, рай хорош только в мечтах, пока он недостижим. В этом качестве он является для людей стимулятором стремления к лучшей жизни — во всех аспектах человеческого бытия: в отношениях между личностями, в познании тайн природы, в извлечении из этих тайн многих практических удобств — например, новых способов освещения домов, быстрого передвижения между городами, еще более быстрой передачи писем и даже голосов на большие расстояния….

— Ну, опять твой язык без костей заработал, — нахмурилась экс-королева. — Болтать болтай, да знай меру. То, что вызвало смех один раз, может вызвать досаду в другой. Ладно, передумала я брать тебя в артисты. Можешь идти в писатели.

— Премного благодарен, Ваше величество, — весело поклонился Сашка. — К тому же императрица Елизавета Петровна могла бы с моим переходом из инженеров в артисты не согласиться….

— Ты разве еще и инженер? — вновь заинтересовалась московитом гранд-дама. — Что же ты изобрел?

— Сегодня я получил патент в Ганноверской ратуше на изобретение листовой пружины под названием "рессора", которая будет весьма облегчать передвижение путешественников в каретах. Собственно, в моей коляске рессоры уже установлены и, заверяю Вас, что ход у нее очень мягкий.

— Опять удивил, — реально удивилась София Доротея. — Ладно, посмотрю я завтра твою коляску и прокачусь на ней. Пока же не будем томить моих артистов и позволим им потешить нас оперным балетом "Галантная Индия", сочиненным любезным моему сердцу Жаном-Филипом Рамо. Присоединяйтесь к нашей компании, Алекс.

Глава двадцать первая. Встреча атеиста с вольтерьянцем

Третий день обживания в Ганновере Алекс Чихачев начал с посещения банка. Сначала он просто хотел обналичить вексель (без денег жить все же невозможно), но потом к нему пришло очередное наитие, и он напросился на разговор к директору. В итоге получил еще один кредит в пределах 100 талеров — опять помогло сарафанное радио, согласно которому Сашка стал фаворитом Софии Доротеи! Напрасно он пытался разубедить в этом пожилого директора; тот хитро улыбался и утверждал, будто всегда знал, что их София еще хоть куда….

После этого Сашка стал готовиться к визиту в Херренхаузер Гартен, где властвовал профессор Отто фон Мюнхгаузен. Впрочем, еще вчера, во дворце, он отыскал в перерыве представления в толпе горожан Герлаха Адольфа и навел у него некоторые справки о ректоре университета. Канцлер рассказал без пяти минут фавориту об увлеченности Отто выведением новых сортов различных овощей (особенно брюссельской капусты) и о его переписке со шведским профессором Карлом Линнеем. А потом "съехал" на проблемы дворца Херренхауз, который в холодное время года невозможно протопить — а ведь в его длинном и высоком зале так удобно проводить балы…. Свои "пять копеек" внесла Гертруда, которая описала Отто как "высокого быстроногого мужчину в возрасте под 40, с резковатыми манерами, но с женщинами доброго".